Как меня лох кинул

Один почтенный играющий, высочайшего, между прочим, класса, как-то говорит мне:

— А хочешь, я тебе расскажу историю, как меня лох кинул?

— Конечно, — говорю, — хочу.

— Тогда слушай. Был у меня постоянный партнёр, врач по профессии, пожилой респектабельный человек. Играли всегда у него дома, преимущественно в деберц. Очень он любил эту игру. Играли по маленькой и всегда только на наличные. Помногу он никогда не проигрывал — так, полтинничек, соточку — видимо, из тех, что удавалось заначить от жены из приношений на работе, из «левых», так сказать, денег. Да и я, признаться, плотоядных мыслей по отношению к нему никогда не вынашивал, никогда не задумывал его «кинуть» основательно. В какой-то степени мне было приятно его общество, он всегда меня радушно принимал, вкусно угощал, игра протекала в обстановке исключительной и взаимной доброжелательности.

Почему я его обыгрывал? Не знаю даже, как можно объяснить наши отношения. Я рассматривал его проигрыши как плату за школу игры, так что ли? Ну и, конечно, проклятые волчьи инстинкты, вырабатываемые нашей профессией. Ведь как рассуждаешь: поди кисло один-два раза в месяц навестить клиента, приятно пообщаться и заработать «без греха» соточку. Имей десяток-другой таких партнёров — чего ещё желать?

Старик мой был забавный. Играть любил и замазку знал крепко. Имеет, к примеру, в потайном кармане полтинник. Проиграет, заплатит. Ну, вроде бы всё, спасибо за игру, до свидания. Ан нет! «Подожди, — говорит, — и начинает по всем карманам шарить. В каком-то из пиджаков в шкафу выискивает пятёрочку. Радуется тут же, как ребёнок. — Вот! Нашёл! Давай сыграем ещё партеечку — на пятёрочку!» Я ему никогда не отказывал, да и невозможно было бы отказать, если бы даже захотел, — обидел бы и потерял бы партнёра.

В тот день всё шло, как обычно. Он проиграл свой обычный полтинник, я уже начал прощаться, но он меня держит — ищет деньги по всем карманам. Нашёл сколько-то там, рублей шесть. Сыграли на шесть рублей, я выиграл. Ты ж понимаешь, мне эти шесть рублей так сильно нужны… Могу и не брать вовсе. Но у нас принцип, традиция — в долг мы не играем, а если есть наличные — не имеешь права отказаться, должен уважить партнёра. «Всё, — говорю, — спасибо за игру». — «Нет, — говорит, — погоди, там ещё в столе какая-то мелочь завалялась». Выдвигает ящик письменного стола и начинает лихорадочно там всё перебирать и извлекать то рубль, то 20 копеек… А куш-то ему хочется назначить как можно больше, поэтому он боится найти не всё и копается страшно долго. «Ладно, — говорит, — потом выну ящик и всё вытряхну на диван. Короче, играем на все деньги, которые есть в этом ящике, согласен?» — «Ну, что с Вами делать, идёт».

Начинаем партию. Я сколько-то там веду, на записи очков по 200. Он тасует карты для очередной сдачи и вдруг! как грохнется со стула на пол! Я бросаюсь к нему. Он хрипит: сердце. Начинаю метаться: валидол, вода, что там ещё… Перенёс его на диван. Он лежит, но чем всё это кончится — пока непонятно. Ты поставь себя на моё место: хороший номер? Мы в квартире вдвоём. Не дай бог, коньки отбросит! Караул! Минут через пять дыхание у него стабилизировалось, пришёл в себя.

— Ну, — говорит, — отпустило. А как худо было.

Встаёт с дивана. Массирует грудь.

— Ты извини, — говорит, — бывает. Ладно, чья сдача?

— Какая сдача! — говорю. — Ложитесь, отдыхайте. Считайте, что я признал эту партию.

— Нет-нет! Ни в коем случае. Партию нужно доиграть. К тому же куш у нас с тобой серьёзный (смеётся и берёт в руки карты).

Я не знаю, как быть. Возражать как-то глупо, настроения играть тоже нет никакого: струхнул я за него, прямо скажем, не на шутку. Но, делать нечего. Сажусь напротив.

— Только, Володечка, ещё одна просьба: открой окно, пожалуйста, душновато как-то у нас, воздуху маловато.

— Конечно, — говорю, — и иду к форточке. — Может не стоит всё-таки играть? Вы переживаете, волнуетесь. Какая-никакая, а нагрузка всё же, на сердце-то.

— Ничего, — говорит. — Вот доиграем последнюю и больше не будем.

Возвращаюсь за стол, поднимаю карты — он уже сдал, пока я ходил к окну.

У меня какая-то невыразительная карта, но есть тузы, десятки. Пасую. Он заказывает игру по первому козырю. После первого хода я понимаю, что схавал сменку: он объявляет 50, родили 50, ну, там белла, манела и все прелести. Мои тузы, естественно, не проходят, одним словом, классическая сдача на максимальный набор — 275 очков или сколько там, теоретически возможных. У него около 500 на мои 270. Он радуется: вот зашла мастишка! Я сижу, думаю: ерунда какая-то, какой смысл в этой сменке (если это была сменка), а по счастью такую карту поднять тоже невероятно. Но зачем?

Доиграли эту партию в одну сдачу, он выиграл и торжественно пошёл к письменному столу. Вытряхнул содержимое на диван и извлёк… пачку пятидесятирублёвок.

— С тебя, Володя, — говорит, — ровно 5001 рубль 20 копеек. Рубль двадцать оставь себе, а остальные, пожалуйста, не задерживай. Как говорится, не хочу Вас огорчить, разрешите получить.

— Так это всё был спектакль? И сердечный приступ тоже?

— Да, мой дорогой, да. Я на досуге подсчитал баланс наших с тобой отношений и решил обнулить его. Ровно столько, по моим подсчётам, ты у меня выиграл за последние пару лет или, правильнее сказать, «из меня выдоил», выражаясь вашим профессиональным языком. Так что теперь мы квиты и игру на этом закончим. А то, что не совсем честно… Извини. Ещё раз воспользуюсь принятым в вашем кругу выражением: схавал — давись.

Что мне было ему ответить? Пришлось платить. Вот так меня кинул лох.

P.S.

Эта история была включена в книжку "Русский преферанс", вышедшую 20 лет назад. Теперь уже, наверное, можно назвать имя "почтенного играющего". Это - Володя Музыкант, харьковский. Я не добавил ни слова к его рассказу.

Лесные байки

Подписаться на новые публикации автора

Комментарии (0)

Пожалуйста, авторизуйтесь для того, чтобы комментировать